А существует ли «индийское кино»?

Вопрос может показаться абсурдным — в Индии каждый год выпускается более тысячи полнометражных художественных  фильмов, а первая индийская немая кинолента «Раджа Харишчандра» была снята ещё в 1913 году. Но так ли всё просто?

«Как в индийском кино!» — это выражение можно часто услышать как характеристику какой-либо острой, но счастливо разрешившейся человеческой драмы. Но разве в индийских фильмах всегда бывает счастливая развязка с радостными песнями и плясками? Отнюдь нет, есть немало фильмов и с трагическим финалом, и с неопределённостью в судьбах героев. В одном из самых известных фильмов Раджа Капура «Бродяга» герой в финале отправляется на три года в каторжную тюрьму — это разве счастливая развязка?

«Так бывает только в индийском кино!» — другое стереотипное выражение, обычно так говорят о разного рода неожиданных житейских коллизиях, судьбоносных совпадениях. Судья оказался отцом преступника; оболганный и изгнанный стал богатым, сильным и отомстил обидчикам; у подлеца, совершившего массу гнусностей, проснулась совесть и он раскаялся. Этого действительно много в индийских фильмах, но разве только в них? Не только мировой кинематограф — всё мировое искусство полно подобными сюжетными ходами, вспомним хотя бы «Графа Монте-Кристо» или «Овода»!

Наивность — ещё одна составляющая стереотипного понятия  «индийское кино», и тоже не оригинальная. Разве не детской наивностью дышат многие голливудские фильмы? А отечественные «Кубанские казаки»? И совсем не за наивность индийскому фильму режиссёра Четана Ананда «Город в долине»  присудили в 1946 году «Гран-при» Каннского фестиваля, скорее, наоборот, за реализм и социальную направленность, герои фильма — нищие обитатели городского «дна». А ведь существует, и признано самыми авторитетными западными кинокритиками, индийское «параллельное кино», или «индийский артхаус», со сложной психологией образов и  острым взглядом на современный мир с его социальными и политическими проблемами.

Точно так же не выдерживают критики и многие другие черты, якобы свойственные индийскому кино. Легковесность, перенасыщенность музыкой и танцами, излишняя и прямолинейная назидательность, пестрота в кадрах — список можно продолжать, но по каждому пункту найдётся хотя бы один пример и в неиндийском кино.

Об индийском кино часто говорят как о культурном феномене, оригинальном, чисто национальном направлении в мировом киноискусстве. То есть о чём-то сродни йоге или аюрведе, сугубо национальном. Но так можно говорить лишь об уникальных явлениях в искусстве, таких как итальянский неореализм в кино или японский театр «кабуки» на сцене. А индийское игровое кино изначально создавалось по общемировым лекалам, его более чем столетняя история, в общем, типична для любого национального кинематографа.

Нетипичной можно, пожалуй, считать лишь потрясающую, ни с чем не сравнимую любовь индийцев к этому виду искусства. 14 миллионов посещений кинотеатров в день — это невероятно даже для такой большой и густонаселённой страны! Но разгадку такого феномена следует искать не в особенностях самого индийского кино, а в своеобразии индийского восприятия мира и загадочных, пока ещё не до конца понятных европейцам  свойствах индийской души.

Словом, «индийского кино» не существует, что, как говорится, и требовалось доказать. Существует национальный индийский кинематограф, огромная индустрия с такой же огромной зрительской аудиторией в Индии и во всём мире. Сложное и многогранное явление, которое ещё миру ещё предстоит понять. Как, впрочем, и саму Индию, которая всё ещё остаётся загадочной страной, как говорили древние учёные, «на самом краю земного диска».

Владимир Царан.